№ 6
СЕКРЕТНЕЙШЕЕ НАСТАВЛЕНИЕ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕКАТЕРИНЫ II КНЯЗЮ АЛЕКСАНДРУ ВЯЗЕМСКОМУ (1764 г.)
Секретнейшее наставление князю Александру Вяземскому. Вам уже известно, что Вы имеете заступить генерал-прокурорское место.
1) Прежнее худое поведение, корыстолюбия, лихоимство, и худая вследствие сих свойств репутация, не довольно чистосердечия и искренности против Меня нынешнего генерал-прокурора, — все сие принуждает Меня его сменить, и совершенно помрачает и уничтожает его способность и прилежание к делам, но и то прибавить должно, что немало к тому его нещастию послужило знаемость и короткое обхождение в его еще молодости с покойным гр. Петром Шуваловым, в котораго он руках совершенно находился, и напоился принципиями, хотя и не весьма для общества полезными, но достаточно прибыльными для самих их. Все сие производит, что он более к тиомным, нежели к ясьным делам имеет склонность, и часто от Меня в его поведениях много было сокровеннаго, чрез что по мере и Моя доверенность к нему умалялась; а вреднея для общества ничего быть не может, как генерал-прокурор такой, которой к своему Государю совершеннаго чистосердечия и откровенности не имеет, так как и для него хуже всего не иметь от Государя совершенной доверенности, понеже он по должности своей обязивается сопротивляться наисилнейшим людем, и следовательно власть Государская одна его подпора.
2) Вам должно знать с кем вы дело иметь будите. Ежедневныя случаи вас будут ко Мне предводителствовать, Вы во Мне найдете, что я иных видов не имею, как наивящее благополучие и славу отечества, и инаго не желаю как благоденствия Моих подданных какого б они звания не были.
Мои мысли все к тому ж лишь только стремятца, чтоб как из внутрь, так к вне Государства сохранить тышину, удовольствие и покой. Увидя Я от вас верность, прилежание и откровенное чистосердечие, тогда вы ласкать себя можете получить от Меня поверенность безпределную. Я весьма люблю правду и вы можете ея говорить, не боясь ничего и спорить против Меня без всякого опасения, лишь бы только то благо произвело в деле. Я слышу, что вас почитают за чеснаго человека, Я-ж надеюсь Вам опытами показать, что у двора люди с сими качествами живут благополучно. Еще к тому прибавлю, что Я ласкательства от вас не требую, но [276] единственно чистосердечное обхождение и твердость в делах.
3) В Сенате найдиоте Вы две партии, но здравая политика с Моей стороны требует оныя отнюдь не уважать, дабы им чрез то не подать твердости и они бы скорея тем изчезли, а только смотрела Я за ними недреманным оком, людей же употребляла по их способности к тому или другому делу. Обе партии старатся будут вас уловить в свою сторону. Вы в одной найдете людей честных нравов, хотя иногда и не дальновидных разумов, в другой, думаю, что виды далея простираются, но не ясно, всегда ли оныя полезны. Иной думает, что для того что он долго был в той или другой земле, то везде по политике той его любимой земле все учреждать должно, а все другое без изъятия заслуживает его критику, не смотря на то, что везде внутрения разпорежении на ндрав нации основывается. Вам не должно уважать ни ту, ни другую сторону, обходится должно учтиво и безпристрастно, выслушать всякого, имея толко единственно ползу отечества и справедливость в виду, и твердыми шагами итти кратчайшим путем к истинне. В чем Вы будите сумнителен, спроситесь со Мною, и совершенно надейтеся на Бога и на Меня, а Я, видя такое ваше угодное Мне поведение, Вас не выдам, Вы же чрез выше писанные принципии заслужите почтение у тех и у других, безделникам будете в страх, а честным людям в покровителство.
4) Все места и самой Сенат вышли из своих оснований розными случаеми, как неприлежанием к делам Моих некоторых предков, а болея случайных при них людей прыстрастиями. Сенат установлен для исполнения законов ему предписанных, а он часто выдавал законы, раздавал чины, достоинствы, деньги, деревни, одним словом, почти все, и утеснял прочия судебныя места в их законах и преимуществах, так что и Мне случилось слышать в Сенате, что одной коллегии хотели зделать выговор за то только, что она своя мнения осмелилась в Сенат представить, до чего однакож Я тогда не допустила, но говорила господам присудствующим, что сему радоватся надлежит, что закон исполняют. Чрез такия гонении нижних мест они пришли в столь великий упадок, что и Регламент вовсе позабыли, которым повелевается против сенатских указов, естьли оныя не в силе законов, представлять в Сенат, а на последок и ко Мне. Раболебство персон, в сих местах находящихся, неописанное и добра ожидать не можно, пока сей вред не пресечется. Одна форма лишь канцелярская исполняется, а думать еще иныя и ныне пряма не смеют, хотя в том и интерес государственный страждет. Сенат же, вышед единожды из своих границ, и ныне с трудом привыкает к порядку, в котором ему быть надлежит. Может быть, что и для любочестия иным членам [277] прежныя примеры прелестны, однако ж покамест Я жива, то останемся как долг велит. Российская Империя есть столь обширна, что кроме Самодержавнаго Государя всякая другая форма правления вредна ей, ибо все прочия медлительнее в изсполнениях и многое множество страстей разных в себе имеет, которыя все к раздраблению власти и силы влекут, нежели одного Государя, имеющаго все способы к пресечению всякого вреда и почитая общее добро своим собственным, а другия все, по слову Евангельскому, наемники есть.
5) Весьма по обширности Импер(и)и великая нужда состоит в умножении циркуляц(и)и денег. А у нас ныне по щетам Монетнаго департамента не более восмидесяти милион серебра в народе, которую сумму, разположя по числу людей, придиот по 4 р. на человека, естьли еще не меньше. Разныя были проэкты, из которых наконец вышла медная монета, на которую много очень жалобы; однако ж пока не будет знатного умножения серебра в государстве (sic), сей вред сносить должно, а ныне об оном старатся надлежит, как уже и начето, чтоб не было разнаго весу монеты, содержащей одинакою цены (sic) так, как и розных цен одного весу и метала, да чтоб серебро всевозможным способом ввлечь в Государство, так как например хлебным торгом, как о том и комиссии о комерции уже приказано. О выписывани(и) серебра инаго сказать не могу, как только, что сия материя весьма деликатна, и многим о сем неприятно слышать, однакож вам надлежит и в сие дело вникнуть. Все сия пишю, чтоб Вас ввести в наисекретнейшия материи, дабы Вы в сем при вступлении в дела не новы были и могли сами разбирать, которыя действительно полезны, или только оными быть кажутся.
6) Труднея Вам всего будет править Канцелярии Сенатской и не быть подчиненными обмануту. Сию мелкость яснее Вам чрез пример представлю. Французской Кардинал де-Ришелье, сей премудрой министр, говаривал, что ему меньше труда править государством и Европу вводить в свои виды, нежели править Королевской Антикаморою, понеже все празно живущия придворныя ему противны были и пряпятствовали ево болшим видам своими низкими интригами. Один для Вас только остается способ, которого Ришелье не имел, переменять всех сумнительных и подозрительных без пощады.
7) Законы наши требуют поправления, первое, чтоб все ввести в одну систему, которой и держатся; другое, чтоб отрешить те, которыя оной прекословят; третье, чтоб разделить вряменныя (sic) и на персон данныя от вечных и непременных, о чем уже было помышляемо, но короткость [278] времени Меня к произведению сего в действо еще не допустило.
8) Великое отягощение для народа есть соль и вино на таком основании, как оные находятся, в карчебстве (sic) столько винных, что и наказавать их почти невозможно, понеже целыя провинции себя оному подвергли; а что пресечь нельза — не худо к тому изыскивать способы к поправлению и облехчению народному.
9) Малая Россия, Лифляндия и Финляндия суть правинции, которыя правятся конфирмованными им привилегиями. Нарушить оныя отрешением всех вдруг весьма непристойно б было; однакож и называть их чужестранными и обходится с ними на таком же основании есть болше нежели ошибка, а можно назвать с достоверностию глупостью. Сии провинции, также и Смоленскою, надлежит легчайшими способами привести к тому, чтоб они обрусели и перестали бы глядеть как волки к лесу; к тому приступ весьма легкой, естьли разумныя люди избраны будут началныками в тех провинциях; когда же в Малоросс(и)и Гетмана не будет, то должно старатся чтоб век и имя Гетманов изчезло, не токмо б персона какая была произведена в оное достоинство.
История Правительствующего Сената за 200 лет. СПб, 1911, т. 2, с. 793-796. [279]