«Книги имеют свою судьбу». Это древнее изречение невольно пришло мне на ум при взгляде на приготовленное к первому изданию — через 200 лет после составления — сочинение В. де-Геннина, которое кратко может быть названо «Абрисами».

Почему не была напечатана автором хотя бы та часть его труда, содержание которой регулировало не только производство, но, можно сказать, самую жизнь Уральских заводов, которыми двенадцать лет управлял Геннин, — трудно понять. [8]

В последующие годы всего сочинения Геннина полностью не издали, вероятно, потому, что недооценивали его исторического значения или даже совсем его не сознавали.

Как ни медленно в то время двигалась вперед техника на Урале, но все же она двигалась, даже опережая в некоторых отношениях Европу. За девять лет до окончания Генниным его «Абрисов» начал работать Нижне-Тагильский завод Демидова (с 1725 г.), домны которого — более высокие (9,25 м), чем какая-либо из построенных Генниным,— получали магнитный железняк горы Высокой, дававший 62% выход чугуна, и выплавляли в год в 1,2–1,5 раза — более чугуна, чем домны Геннина должны были выплавлять по штатам, притом—с меньшим расходом руды, флюса и угля. Этот прогресс техники виден также из сравнения штатов Геннина — старого штата, составленного им в 1723 году, и «нового горного и завоцкого штата», который он поместил в «Абрисах». Штаты Геннина 1723 года давали вообще несуразные — вероятно, взятые с Олонецких заводов, где раньше работал Геннин, — нормы для расхода руды и древесного угля: на единицу чугуна 3 руды (бурый железняк, очевидно, в сыром состоянии) и при выходе всего 5,85 пуда чугуна на 1 короб угля — 3,42 последнего на единицу чугуна. Однако Геннин сам в своей уральской практике учел лучшее качество уральской руды, и когда он говорит о составе колош, указывает на необходимость в обожженном состоянии расходовать руды не более 2 частей.

Штаты Геннина 1723 года и для передела чугуна в железо давали невероятно низкие нормы. Для передела в кричных горнах чугун по Геннину нужно было брать только самый мягкий, темно-серый, будто бы наиболее пригодный для получения «добротного» железа. Такой чугун действительно давал «добротное» (при умелой работе) железо, но он чрезмерно затягивал процесс передела, вызывая большой расход угля и большой «угар» металла. По штату Геннина 1723 года на единицу железа нужно было издержать 2,14 чугуна и втрое больше угля (6,42). Если учесть штатную затрату угля на выплавку чугуна (2,14х3,42=7,32), то на единицу железа сжигалось 13,74 древесного угля!

Такой расход угля не оправдывал бы существования передела чугуна на железо, так как он гораздо больше того, какой требовался в то время на производство железа сыродутным процессом, т. е. прямо из руды в каталанских горнах (в Испании и на юге Франции) или в шахтных печах (в Штирии), считая и расход угля на выковку полосового железа из криц.

В «новом горном и завоцком штате», составленном Генниным на основании уральского опыта, устанавливаются иные, более рациональные нормы расхода руды и древесного угля: на единицу чугуна руды не более 2 частей, а угля — около 1,6 части (на худших рудах 1,7). Правильность этих производственных показателей подтверждается штатами, составленными Татищевым в 1737 году, который дает те же нормы, что и в «Абрисах». [9]

Штаты Геннина, помещенные в «Абрисах», устанавливают новые нормы и для передела чугуна в железо.

Эти штаты дают расход чугуна только 1,5 на единицу железа, и расход угля для выплавки этого количества чугуна составит 2,4, а на передел 1,5 чугуна в железо — немногим менее 5. Значит, по новому штату Геннина 1 железа требовала не более 7,4 древесного угля, или в 1,85 раза меньше, чем прежде. Эти нормы повторяет и штат Татищева 1737 года.

Через девять лет после окончания Генниным «Абрисов» на Невьянском заводе Демидова была построена доменная печь около 13 м высоты; задувка ее была исключительным событием в истории доменного производства: печь стала давать 15 т чугуна в сутки, т. е. развила небывалую производительность (печи Геннина 8,5 м высоты должны были давать по 4.5 т в сутки, но часто давали лишь по 3 т, что, однако, было больше того, что выплавляли европейские домны того времени).

При чтении «Абрисов» современного читателя должно поражать одно обстоятельство: автор, давая подробные указания по устройству печей и ведению плавки в них, даже не пытается уяснить читателю сущность процессов, совершающихся в печах. Состояние науки в то время не позволяло этого делать: ведь Геннин не мог понимать основных металлургических процессов — окисления и восстановления, — так как в его время еще не был открыт кислород, а теория горения была создана через 45 лет после того, как были закончены «Абрисы». Поэтому, касаясь в своих «Абрисах» лишь практической стороны ведения металлургических процессов, Геннин не дает нам никакого представления о состоянии в его время металлургии как науки.

Это, конечно, не умаляет высокого исторического значения его «Абрисов» для современного читателя. В ряду тех книг, которые издаются по истории техники, творение Геннина найдет себе почетное место.

Академик М. Павлов.

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info