№ 232
Доношение Скорнякова-Писарева Канцелярии тайных дел на ссыльного Чемодурова, отказывающегося служить под командой Скорнякова-Писарева, поскольку тот осуждён за государственное преступление (29 октября 1736 г.)
/Л. 4/ Тайной розыскных дел концелярии от Охоцкого правления доношение
По имянному Ее Императорского Величества из Тайной розыскных (Исправлено; в рукописи розыкных.) дел концелярии указу прислан в сылку в Охоцкой острог салдат Николай Чемодуров, которой, не хотя служить салдацкой службы и отбывая воровства своего в продаже тобака, вымысля воровски, подал на меня в Охоцку капитану Шпанберху составное доношение, в котором, яко вор и переговорщик и ученик старова переговорщика всех князя Василья Долгорукова, преосуждая ко мне Ее Императорского Величества милость, написал, что бутто ему, Чемодурову, в команде моей быть невозможно, укаряя меня манифестом, публикованным о мне и о прочих в 727-м году 1, ведая, что из тех, о которых тем манифестом об[ъ]явлено, многие Ее Императорского Величества великою ко Отечеству милостию матернею не токмо прощены, но и великими чинами пожалованы и обретаются у великих Ее Императорского Величества дел. Да и мне по имянному ж Ее Императорского Величества милостивому ко мне указу поведено быть в Охоцку командиром и над тем местом иметь полную команду, /Л. 4 об./ и в своей команде иметь не токмо таких, которые написаны за воровство в салдаты и посланы в сылку, как он, Чемодуров, но и беспорочных военных людей, как сухопутных, так и морских и одмиралитейских, бол[ь]ши семи сот человек. И капитану драгунскому Дмитрею Павлуцкому велено ж быть в моей команде, которой и был.
И тем своим воровским доношением он, вор и переговорщик Чемодуров, умаляет и преосуждает самодержавную власть Ее Императорского Величества, что бутто Ее Императорское Величество не имеет власти подданных своих винных прощать и жаловат[ь] каво изволит. А Ее Императорскому Величеству и предком Ее от всемогущего Бога яко самодержавным государем дана власть, каво изволят по своей милости прощать и жаловать, не давая в том никаму на свете ответа, как и меня, [707] беднова, уже близ смерти сущего, Ее Императорское Величество своею милостию изволила воскресить.
И с того ево, Чемодурова, воровского доношения он, Шпанберх, разглашая, розослал копии в Сибирскую губернскую и в Якуцкую воеводскую концелярии и х капитану-командору Беренгу. И видя ево, Чемодурово, вышеписанное доношение, и капитан Шпанберх тем же манифестом меня укаряет, а что в том манифесте написано, что бутто я с прочими /Л. 5/ умышляли приводить блаженные памети Великую Государыню Императрицу Екатерину Алексеевну, чтобы ей блаженные ж памети Великого Государя Императора Петра Втараго, бывшего тогда Беликова князя, отправить за моря и тем бы ево наследства лишит[ь]. И о том я ни с кем не умышлял и не соглашался и сам никому не говаривал, да и не допрашивали меня в том и нигде о том отправлении Ево Императорского Величества в допросех моих, которые за моею рукою, не упомянуто.
А сие донашение послал я в Тайную розыскных дел концелярию того для, чтоб на мне того не взыскалося, что я, ведав ево, Чемадурово, воровское указам Ее Императорского Величества преосуждение, не донес, ибо я и в протесте, поданном от Охоцкого правления капитану-командору Беренгу на копитана Шпанберха 2, написал, что о том ево, Чемодурове, воровстве буду писать в Тайную розыскных дел концелярию.
Григорей Скорняков-Писарев
В Якуцку, октебря 29 дня лета 1736-го.
РГАДА, ф. 7, оп. 1, д. 563, л. 4-5.
Подлинник, всё доношение написано самим Скорняковым-Писаревым.
Комментарии
1. См. док. № 191.
2. Док. № 220.