№ 202
Консилиум команды «Тобола» с решением о прекращении плавания, поскольку море не очистилось ото льда и нет подходящего места для отстоя судна, и о возвращении в Обдорск (15 августа 1736 г.)
/Л. 331/ 736 году августа 15-го дня от флота лейтенант Дмитрей Овцын со обретающимися на дубель-шлюпке «Таболе» под командою ево обор-(Так в рукописи.) и ундер-афицероми в следстви проливом ис Тазовской губы в Северное море нынешнею кампаниею нижеследующее положили кансилиумом:
Понеже мы еще августа 13-го дня изо упоминаемого пролива на Северное море за великими на курши наши к норду лдами не вышли, а [582] известно нам по примеру минувших годов, что пролив сей и губа Тазовская утверждаютца лдом около полавины сентября месяца. А спасения судну у берегов того пролива ни у которого рек и заливов удобных ко окончанию наступающей зимы нигде не знаем. А которые и реки есть, вподающие во оной, и у тех устья занесло песками и вотти в них за мелководностию судном невозможно, да к тому же и помощи нам никакой на правом берегу ныне не имеетца, как самоеди, так и руских камвоев, и где, ежель — от чего Боже сохрани — замерзнет судно или затеснит лдом, то никакова спасения нам получить не откуду, первое, что от могозейн за далностию, а которым ведомости никак нам подать невозможно, чтоб к нам препроводить провиант, понеже растоянием не ближае мы ныне от Семиозерных могозейн, как с тысечю верст, да и провианту морского толко при нас ныне по декабрь месяц сего году, чрез которое время никак оттуду к нам препроводить правианта невозможно, да и провождать разве более ни чрез что, как на оленях самояцких, которые самоедь приходить для положения ясака Обдорскому острошку не ближае как в половине ноября и в начале декабря месяцев.
А в путь наш болея от сего места следовать нам ныне невозможно, понеже великие видим перед нами к норду лды, не менше как на две доли широты пролива стоящие. И ветрами носит те лды чрез пролив и по оному вдол[ь], от которых хотя во время чистой погоды сохранить судно можно, а в туманы никак оных, ни на кабелтов увидеть от судна невозможно. А туманы всегда бывают великие.
А движения и очищения тех лдов ожидали мы сего месяца от 13-го дня, и ожидать еще времени никакой надежды, как выше упомянуто, не имеем, да и с нами остались к Z от нас ныне в ростояни верст пять сот. Великие жь лды подле левого берегу /Л. 331 об./ во многих местах до полавины пролива, от чего небезопасно, чтоб нас не утеснили заподными ветрами. А толстоты оные лды в восемь и вь шесть с половиною фут. А к левому [?] (Часть букв ушла в переплёт и полной уверенности в правильности прочтения нет.) берегу нам никак для осмотру оного и не поровнялис[ь] ли мы против устья, где окончание земля имеет к Северному морю и к мысу того берега Яль-Малу притти за великими у него лдами невозможно и оного берега не видали мы сего месяца от 2-го дня, понеже все стоят великие лды, чрез которые никак за далностию и с верху мачт увидеть земли невозможно. И за упоминаемым препятствием лдов не токмо возможно нынешнею компаниею достичь нам устье реки Енисея, но и устья сего пролива в Северное море, как оное окончалось, чтоб вымерять и [583] описать, невозможно за опосением краткости в лете времени, чтоб достичь пристойный места, где б во время зимы сохранить судно и прокармить людей. А об ростояни мы между устья от сего пролива и до Енисея-реки, и о положении между ими[?] берега подле Северного моря и поныне известия, как оной лежить, не имеем. Да к тому же видим, что стали быть велики стужи и был снег неоднократно и мерзла на палубе вода, и стали ж быть всегда северные ветры.
Того ради за упоминаемым выше препятствием и за опосением краткости времени в лете сем к возвращению в пристойные места для окончания наступающей сего года зимы на мысу правого берега, имянуемом нами Отделенной Крутомал, которой в ширине севера семидесят дву градусов и тритцети минут, зделав мояк, положили возвратитца ко окончанию зимы в Обдорской острожек, понеже кроме оного острошку нигде удобных мест к сохронению во время зимы судна мы не обыскали на губе и в проливе. А для уведомления о положени между проливом и енисейским устьями берега подле Северного моря камандировать из Обдорска с прибывшею к ясаку самоедью в удобное време камвой и с ними одного или двух ундер-афицеров, которые б могли обсервовать оное устье и описать берег и смереть между упомянутым проливом и устьем реки Енисея ростояние и осмотреть при том следстви, не имеетца ль где каких рек или заливов, где б можно спасти во время зимнее судно. И учиня оное, приказать следовать к нам на тех оленях в будущее лето на встречю, удоволствуя им себя провиянтом из могозейн, учиненных на устье реки Енисея, которым о вспоможени и в Енисейск писать. И при том же камвое камандировать шесть человек плотников и приказать оным зделать из наносного по берегу здесь лесу могозейн и одну избу в пристойном месте, а особливо при заливе /Л. 332/ или при реке, а не ближае места сего, от которого мы ныне возвратились. А провиянт сухопутной как возможно, хотя оставя нечто из морского провианту в будущую компанию 737-го году на дубель-шлюпке и на боту с палубою, взять нам в те могозейны с сабою, дабы мы на оное имели в сих тесных местах от великих лдов и от других препятстви надежду и далее могли б впред[ь] следовать. Но понеже ныне у сего правого берега в ручьях и в ниских местах видели мы наносных лесов, чтоб можно те могозейны построить и удоволствоватца живущим в них дровами даволное число.
А при слетстви нашем впреть по оному берегу командировать же к помоще нам — от чего Боже сохрани — и ежели затеснит где судно лдами или замерзнем не в пристойных местах, на оленях от Обдорска партию жь, которую послать в удобное время, понеже в лете сих мест достичь [584] никак не возможно. И определить оным, чтоб дожидалися нас у тех могозейн. Да и ныне для опробаци имеющегося для помощи нам на левом берегу казачья десятника Петра Лапотникова в десяти или в восми человеках послать на оленях на правой берег сего пралива, придав к нему доброго ундер-афицера, дабы они могли следовать на оленях от сего места до реки Енисея подле Северного моря. И учинить нам к будущей компани об ростояни известие. И провиантом их удоволствовать на год. И о принадлежащем наполнить их инструкциею.
А моятчиков у мыса от розделения губы с проливом, которые посланы для помощи следующим от города Архангелского судам, взять к нам на судно или послать без укаснения из Обдорска по оных на оленях партию, понеже определено было их взять помянутому Лапотникову.
К сему кансилиуму вместо картеместера (Так в рукописи. Следует читать: квартермейстера.) Семена Новоселова геодезии ученик Михайло Выхотцов подписался. Геодезии ученик Михайло Выхотцов у сего кансилиума подписался. У сего канцылиума гардимарин за почтюрма (Так в рукописи. Вероятно, следует читать: подштурмана.) подписался Василей Пареного. К сему канцелиуму вместо боцманъмата Михайла Буженинова подконстапель Яков Никанов подписалься. У сего канцелиума подканстапель Яков Никанов подписалься. У сего канцелиума боцманмат Данила Казлов подписался. Onder dit consielium onder schreijve Sub: Chiurrugus Jean Panino. У сего канцилиума подштюрман Дмитрей Стерлегов подписался. У сего консилиума штюрман Федор Минин подписался. К сему кансилиюму шхипор Михайла Васильев [?] подписал. От флота лейтенант Овцын Дмитрей.
РГАВМФ, ф. 216, оп. 1, д. 7, л. 331-332.
Подлинник. Собственноручные подписи участников консилиума. Известен другой экземпляр того же консилиума, также с оригинальными подписями участников: РГАВМФ, ф. 216, оп. 1, д. 21, л. 268-270 об.