№ 188
Решение Тайной канцелярии о допросе в Сибирской губернии кондуктора Штеля, сказавшего «слово и дело», и о выяснении вопроса о его душевном здоровье — 15 октября 1733 г.
/л. 17/ 1733 году октября 13-го дня по указу Ее Императорского Величества в канцелярии Тайных розыскных дел слушано дело о определенном в команде отправленного в Комчатскую экспедицию капитана-камандора Беринга кондукторе иноземце Ягане Фридрихе Штеле 538, о котором присланным от оного капитана Беринга в Адмиралтейскую колегию репортом, с которого из оной колегии в Тайную канцелярию прислана при промемории копия, показано: что оной кондуктор Штель, будучи в пути, обезумел и, ушед, явился в монастыре, которой де отстоит от Казани в дву верстах. И прислал оттуда команды ево, капитана-камандора Беринга, к лейтенантом руки своей писмо, писанное по-немецкии (Так в рукописи.), в котором де между протчим напоминал за собою Ее Императорского Величества слово.
А по взятье де им, Берингом, означенного Штеля ис помянутого монастыря х команде, оной Штель сказал за собою Ее Императорского Величества слово ж: якобы ведал о злоумышлении на здоровье Ее Императорского Величества 539. И оной де Штель содержитца при команде ево. И о том де от него, Беринга, /л. 17 об./ в Правительствующий Сенат репортовано 540.
И с означенного кандуктора Штеля писма при оном репорте помянутой капитан-камандор в Адмиралтейскую колегию прислал копию, писанную по-немецкии (Так в рукописи.), которая из оной колегии при означенной промемории прислана в Тайную канцелярию 541. [517] А по переводу оной копии Правителствующего Сената секретарем Аврамом Хегом явилось, что писано от помянутого кандуктора к порутчиком, в котором объявлено, что смелость он восприемлет к ним писать; к тому побуждает ево крайняя нужда, ибо де не ведает, в чем бы он погрешил, за что б ему умереть, а имянно: отравою окормлением сулемою 542. А чтоб де Ее Императорское Величество оное повелела, о том де он сумневается. Все де оное происходит от некоторого великого господина, которой хотел ево уговорить, чтоб он некоторое намерение в действо произвел. А понеже де он в том никогда согласитца не хотел, того ради после того тщание приложено, как бы ево умертвить. И хотя де он далней путь восприял, однако же поныне небезопасность иметь /л. 18/ может. И затем сказывает «слово государево», и желает, чтоб ево поставили пред Ее Императорским Величеством. И ничего де он болши не просит, но чтоб господа афицеры в том стояли, дабы ево явно выслушать. И ежели де они столько любви к нему имеют, чтоб з другими господами афицерами поговорить. А буде указ есть, чтоб ему умереть, то однако же де пристойно, чтоб ему ведать вины, за что.
А господа де афицеры о том гневатца да не соизволят, что он всех тех, которым Ее Императорского Величества благополучие мило есть, себе на помощь призывает и просит, чтоб за него вступитца. И желает, чтоб ево посадить под градской караул 543.
И по поданному в Правителствующий Сенат ис Тайной канцелярии доношению в присланном ис Правительствующего Сената в Тайную канцелярию указе объявлено, что по репорту помянутого капитана-камандора Беринга по посланному ис Правительствующего Сената ко оному Берингу указу велено: ежели означенной кондуктор Штель /л. 18 об./ ныне пришел в прежнее состояние и утверждается, что он «слово» за собою покажет, то ево, Штеля, и на ково показывать будет, всех прислать в Тайную канцелярию за крепким караулом немедленно. А ежели то «слово» сказывал подлинно в болезни в безумстве, и ничего за собою не знает, то ево, Штеля, взять с собою к порученному делу в Комчатскую экспедицию. Буде же поныне от показанной болезни не свободился и надежды к выздоровленю нет, то отдать ево, в котором городе в пути быть случитца, воеводе под охранение, и велеть со времянем при других посылках прислать в Санкт Питер Бурх, дабы напрасно вдаль ево не завозить.
А потом ис Правительствующего ж Сената при вторичном указе прислан для усмотрения с присланного в Правительствующий Сенат при репорте от помянутого капитана Беринга объявленного кондуктора Штеля письма перевод, в котором [518] написано то же, что и в вышепоказанной копии с писма оного Штеля выше сего показано. А справкою из Адмиралтейской колегии /л. 19/ показано, что помянутой капитан-камандор Беринг ис Казани с порученною камандою в надлежащей путь отправился, и ныне где с командою обретаетца, також помянутой кандуктор Штель при команде ль ево под караулом содержитца, о том во оной колегии известия не имеетца. Определено: хотя по посланному ис Правительствующего Сената к помянутому капитану-камандору Берингу указу об оном кондукторе вышепоказанное чинить и велено, но токмо по вышеобъявленным копии и письму оного Штеля по переводу немалая важность находитца. И подлинно ль оной Штель в безумстве, того по силе написанного во оной копии, також и письме того Штеля познать и уверитца невозможно, ибо во оном явилось написано не так, как бы от безумного могло прозойти (Так в рукописи.); к тому же оным письмом пишет, что желает он, чтоб посадить ево под городской караул, по чему не без сумнения находитца.
Того ради послать ис Тайной канцелярии в Сибирскую губернию указ 544, в котором /л. 19 об./ написать: как оной капитан-камандор Беринг с порученною ему командою в тое губернию прибудет, то оного кондуктора Штеля взять у него в тое губернию и распросить секретно в своеручном своем писме. И потом по взятье ис показанного монастыря к означенному капитану-камандору Берингу Ее Императорского Величества слово за собою в какой силе и на кого он объявлял, и о злом умышлении на здоровье Ее Императорского Величества за кем он, Штель, ведает, и почему и давно ль о том он уведал, и окроме помянутого капитана-камандора Беринга об оном где он доносил, буде же не доносил — чего ради, и кто имянно и за что умертвить ево хотят, и от какого великого господина все происходит и что имянно, и в чем оной господин хотел ево, Штеля, уговорить, чтоб он некоторое намерение в действо произвел, и какое и о чем то намерение имелось быть, и представления пред Ее Императорское Величество для чего он, Штель, желал, и для чего требовал, чтоб посадить ево, Штеля, под городской /л. 20/ караул. И буде оной Штель покажет на кого какую важность, приличествующую к первым дву пунктам 545, то смотреть оного Штеля, в каком он состоянии и не повредился ль в уме. И ежели за ним того не усмотритца и в совершенном уме он явитца, то и оных, на кого покажет, взять по показанию ево, роспросить же и исследовать о том имянно. И оные распросы и следствие велеть прислать в Тайную канцелярию в самой скорости, а виновных содержать под крепким караулом. [519]
Буде же по усмотрению означенной Штель в безумии подлинно явитца или хотя будет он, Штель, показывать, что вышеозначенное учинил он в безумстве, о том в Тайную канцелярию писать немедленно чрез почту. А буде пришел он в прежнее свое состояние и приличное к безумству за ним не усмотритца, то велеть ево, Штеля, по силе посланного ис Правителствующего Сената к вышепомянутому капитану-камандору Берингу Ее Императорского Величества указу для взятья в Комчатскую экспедицию отослать ко оному капитану-камандору Берингу. Буде же по усмотрению явитца, что от показанной /л. 20 об./ болезни он не свободился и надежды к выздоровлению нет, то оного Штеля держать в Сибирской губернии до указу под караулом, а в Правителствующий Сенат подать доношение, в котором о вышеписанном для ведома объявить имянно и требовать, дабы к помянутому капитану-камандору Берингу послан был ис Правительствующего Сената вторичной указ, чтоб оной Беринг в оддаче означенного Штеля в Сибирскую губернию для роспросу в вышеобъявленном препятствия б какова не учинил 546.
Подлинной за подписанием генерала и кавалера и лейб-гвардии Семеновского полку подполковника и Ее Императорского Величества генерал-адъютанта Андрея Ивановича Ушакова.
Октября 15-го дня 1733 году 547
РГАДА, ф. 7, д. 340, л. 17–20 об.
Копия. Помета «Копия» стоит перед началом документа. По полям документа идёт скрепа: «С подлинным читал подканцелярист Степан Андреев». Всё дело в очень плохом физическом состоянии, внешний край листа повреждён сыростью и плесенью. [520]
Комментарии
538. О Штеле см.: док. 131, 147, 168.
539. В соответствии с введённой в 1730 г. классификацией это преступление было тягчайшим и называлось «первым пунктом»: «Ежели кто каким умышлением учнет мыслить на Наше императорское здоровье злое дело, или Персону и честь Нашего Величества, злыми и вредительными словами поносить» (ПСЗРИ 1830, т. 8, № 5528, стр. 261–264).
540. См. решение Сената по поводу этого рапорта — док. 181.
541. В делах Тайной канцелярии подлинника нет.
542. Сулема (Sublimatum) — двухлористая ртуть, сильный яд.
543. Описанная картина больше всего соответствует современному представлению о параноидальном психозе, характерные симптомы которого — навязчивый бред об угрожающей опасности, исходящей от «великого господина», представление об участии всех окружающих в заговоре против больного, желание укрыться от смертельной опасности в монастыре, тюрьме или под караулом. Заявление больным Штелем о знании им «слова и дела» можно понимать двояко: с одной стороны, в больном сознании совмещались представления о грозящей опасности императрице и ему самому; с другой стороны, он мог использовать этот тактический приём для того, чтобы оказаться под крепкой и надёжной защитой и охраной (известно много случаев, когда люди специально кричали «слово и дело», чтобы избежать наказания или смертной казни, хотя ложное объявление «слова и дела» каралось очень сурово: см., к примеру — Анисимов 1994, стр. 300–357; Анисимов 1999).
544. Указ Тайной канцелярии в Сибирскую губернию от 18 октября 1733 г. ; РГАДА, ф. 7, д. 340, л. 23–24.
545. «Первый пункт» цитировался нами выше. «Второй пункт» — о бунте или измене против императорской особы или государства (ПСЗРИ 1830, т. 8, № 5528, стр. 262).
546. Указ об этом Тайной канцелярии Сенату от 16 октября 1733 г. : РГАДА, ф. 7, д. 340, л. 21–22 об.
547. О дальнейшем развитии событий см. док. 190.