№ 153
Решение Сената по расследованию преступлений сборщиков ясака против народов Камчатки и о мерах по предотвращению подобного впредь — 18 мая 1733 г. 499
/л. 156/ Всепресветлейшая Самодержавнейшая Великая Государыня Императрица Анна Иоанновна, Самодержица Всероссийская по докладу сенатскому за подписанием собственный руки указала:
1. Григорья Писарева определить в Охоцк до указу Ее Императорского Величества по-прежнему, и для того послать к нему из Москвы из Сибирского приказу с указом нарочного куриэра, которому, взяв от него полной репорт, что при нем по первому указу и инструкции ко отправлению в Охоцк было учинено и чего за чем не исполнено по то время, как об нем указ прислан и посылать в Охоцк было не велено, и что ныне при ево отъезде в Охоцк и после ево нужно по силе той же инструкции и указов исправлять.
2. Покамест вышепомянутой Писарев в Охоцк прибудет в правление свое вступить на Камчатке, розыскное дело окончить отправленному маэору Мерлину обще со обретающимся там маэором Павлуцким, им же и правление главное иметь, чтоб за нескорым прибытием ево, Писарева, в ынтересах Ее Императорского Величества какого упущения не произошло.
А как прибудет оной Писарев, то розыскное и протчие дела, кои они до приезду ево сделают, пересмотри, конфирмовать. /л. 156 об./
3. Что же на Камчатке учинился бунт от ясашных людей и Нижней Камчадалской острог разорили, и который бунтовщики партиею Павлуцкого побраны сорок один человек, и некоторый в повинных своих допросех показали, что та их измена учинилась от несносных обид камисарских с подчиненными их, о чем выше объявлено, за что по правам подлежали все смертной казни. Однако ж Ее Императорское Величество указала одних пущих завотчиков казнить смертию на страх других, а протчих от смертной казни свободить для того, что народ дикой и пущую притчину к бунту имели от озлобления своих управителей. А бить челом им в такой дальности некому, и может быть что и не знают.
4. О тех камисарах и подчиненных их, на которых оные бунтовщики показали разорение свое и обиды жесточае, розыскать и самих их, смотря по доказательству и винам, пытать, потому что болшою притчиною бунта их злые и разорителные с таким диким народом поступки. И кто явятца пущие разорители, таких, не описываясь за далностию, казнить смертию, дабы другие такие же командиры имели страх и от таких злых [432] поступок воздерживались. Но чтоб тамошней народ /л. 157/ о такой казни знал, прежде той казни, сколко возможность допустит, объявлять в жилищах их, дабы лутчие из них люди съехались к назначенному времяни, и при них такую казнь учинить. И при том съехавшим ясашником объявлять чрез толмачей, что та казнь за собственный к ним, ясашным людем, обиды, и разорении, излишние зборы, учинена.
5. А якуцкого ведомства о ясашниках, о которых Писарев писал, что толь многими несносными от зборщиков вымышленными взятками разоряютца, и что жен и детей берут и, розвозя, продают, розыскивать. И о самом якуцком воеводе наследовать в Якуцку немедленно присланному из Иркуцкой правинции порутчику Шкадеру. При чем быть, покамест в Охоцк отправитца, ему, Писареву, потому что он такое разорение людем объявляет и утверждаясь, что он сам в Жиганском зимовье содержан был и о том подлинно ведает, и об одном камисаре уже по следствию явилось. А чтоб то следствие и розыск скорее и порядочно без упущения винным окончился, отправить еще из Сибирской /л. 157 об./ губернии из гварнизонных полков доброго штап-или обер-афицера с одним или з двумя капралствами салдат. И ежели воевода явитца виноват, то велеть тому афицеру и воеводское правление иметь, покамест другой воевода прислан будет.
6. Который по розыску в Якуцке камисары или другая зборщики явятца в таких винах, за которые по правам подлежать будут смертной казни, о тех подлинный экстракты с подписанием мнения прислать в Тоболскую губернскую канцелярию, и до получения на то указа осужденных держать под крепким караулом. А протчих, кои осуждены будут в телесное наказанье, о таких, не описываясь, чинить наказание, дабы под караулом долговремянно не держать. А о самом воеводе из следствия и розыску экстракт и мнение прислать в Сенат.
7. А понеже сие дело в немалой важности состоит, что такой дикой и отдаленной народ утеснен, а и те, кои утесняли, могут, уведав жестокие розыски, притти в страх, и может быть все в розыск впадут, потому что один после другова /л. 158/ сменяясь, за зборами ясашными ездили. Того ради, напечатав здесь, послать в Якуцк и на Камчатку публичные Ее Императорского Величества указы по формуляру, каков к Ее Императорскому Величеству взношен, в которых объявить Ее Императорского Величества милость и призрение в-первых к тамошним народам, х княжцам и протчим ясашником: что отправлены и отправляютца нарочно особливые знатные люди сыщики, которым повелено в вышепомянутых разорениях и обидах не токмо жестоко розыскивать, но пущих разорителей и смертию казнить, а взятые с них лишние зборы и пограбленые их имения, [433] сколко отыскано будет, возвращать. Также который из них ясашники неволею побраны и роспроданы ис тех, кои не приняли веры христианской греческого исповедания и не крещены, отпустить в прежняя места, а которые и крестились — таким дасться свободное житье в городех и уездех между христианами собою и у кого хотят. А впредъ для всегдашнего содержания их, ясашных людей, в порядке и покое без обид, выданы /л. 158 об./ и объявлены им будут особливые публичные наказы, как с ними в зборе ясаку и в протчем должны воеводы и камисары поступать. А Охотск и все камчатские и тамошние северные земли определяютца особою от Якуцка командою, и будет главной командир жить для близости в Охоцке. И чтоб они, княжцы и ясашные люди, видя такую Ее Императорского Величества милость, жили в своих местех без боязни в покое и платили б в казну Ее Величества ясаку толко, что с них по их обычаю положено или впредь положитца, бес тягости. А лишних никаких ясаков и взятков воеводам, камисаром и зборщиком, кои они напред сего с них своими вымыслами с разорением неволею брали, не давали.
В-трое, и о тех всех, кои напред сего вышепомянутым ясашным народом какие разорении чинили и жен и детей брали и перепродавали, те, не дожидаясь розыщиков, о своих злых поступках подавали повинные доношении, объявляя истинную правду без всякой утайки. И росписи, что кто /л. 159/ таким грабителством взял, в Якуцке порутчику Шкадеру, а на Камчатке и в тамошних местах маэору Павлуцкому и кто в ево команде обретается неподозрителные, также — как прибудет — маэору Мерлину, по которым их повинным писать в губернию и в Сенат. И обнадежить их Ее Императорского Величества милостию, что кто объявит до розыску, таким в винах их некоторое упущение будет.
8. Что же Писарев написал, показывая разорение якуцкого ведомства ясашным людем, от которого де все ясашные люди со временем переведутца, как и в других сибирских городех перевелись, к тому ж о служилых людех в Якуцке, кои обыкли по потачкам воеводским ясашников разорять, чтоб их положить в подушной оклад, а ясак збирать салдатами, гарнизонными или из них же, казаков, бедных человек триста выбрать и учинить к ним афицеров по примеру лантмилиц. А сколко салдат для збору ясаку и в другие нужды надобно, о том прислал в Сибирской приказ табель, а в Сенат оная /л. 159 об./ не подана. О том Сибирскому приказу и губернии Сибирской как наискоряе в Сенат прислать ведомости. В-первых, о якуцких и других сибирских городов служилых людех Сибирскому приказу подать, и что имеетца в Москве в Сенате, справясь, прислать в Сенат: сколко в котором городе по прежним определениям быть велено и с каким [434] жалованьем, и везде ль из подушного окладу сами и их дети выключены, и впредь где сколко потребно и по-прежнему ль, как были, или учинить гарнизонными салдатами. О том приложить мнение, смотря по тамошним обстоятелствам. А о якуцких, что прислал Писарев табель, о той особливо Сибирскому ж приказу рассуждение свое прислать немедленно со всяким обстоятелством, чтоб мочно было о тех служилых людех к предбудущему содержанию точное определение учинить. Во-вторых, о ясашных людех всех сибирских городов, опричь Охотска и Камчатки, где и каких званиев народы в ясак /л. 160/ положены, и по чему ясаку плачивали в прежних времянах и ныне платят, и нет ли где убыли или вовсе не откочевали ль куды. Буде убыли или каким другим случаем перевелись, то отчего.
И при том оному приказу и губернии подтвердить, чтоб оные крепкое попечение о таких народах имели и ото всяких на них нападок и разореней не токмо по их собственным проз-бам, но и розведывая, как добрым командирам надлежит, охраняли и защищали и с виноватыми разорителми — зборщиками или другими командирами — поступали без упущения вин их.
И по вышеписанному Ее Императорского Величества указу Правительствующий Сенат приказали: для надлежащего исполнения послать немедленно в Москву в Правителствующий Сенат ведение, а в Сибирской приказ указ со внесением того, что было в докладе Ее Императорскому Величеству о тамошних якуцких и охоцких делах представляемо. А по формуляру дабы Правительствующий Сенат /л. 160 об./ благоволил, напечатав, послать с ним же, куриэром, которой послан будет к Писареву, а настоящую инструкцию охоцкого командира, сочиня в Сенате, предложить к слушанию, дабы правление тамошних дел могло быть в пользу интереса Ее Императорского Величества.
Что же к об отправленной ныне экспедиции до него, Писарева, касатися имеет, о том из Сибирского приказу и сибирскому губернатору дать ему, Писареву, знать.
Андрей Ушаков
князь Ю. Трубецкой
Василей Новосилцов
Александр Нарышкин
обер-секретарь Иван Кирилов
Подписан маия 18-го 1733 году
РГАДА, ф. 248, оп. 32, кн. 2050 (Реестр креплёным протоколам Сената за май 1733 г.), л. 156–160 об.
Подлинник, оригинальные подписи. [436]
Комментарии
499. См. также доношение Сената Анне Иоанновне ок. 11 марта 1733 г. (док. 118) и указ Анны Иоанновны от 11 марта/9 мая 1733 (док. 119). Публикуемый документ во многом повторяет доношение (док. 118), которое в свою очередь опирается на несохранившееся доношение Скорнякова-Писарева.