Корабельное дело доселе у нас так странное, что едва о нем и слыхали. Сему доброхотному Монарху пришло на память, восприял он намерение делать корабли и навигацию на Каспийском море. И по неотменному желанию ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА вывезен был из Голландии Капитан Давид Бушлер с компаниею мастеров и матросов, которые сделали корабль именем Орел и Яхту или Галиот на Волге-реке в Дединове и сплыли в Астрахань. Но непостижимыми судьбами Божиими пресеклось дело оное таковым случаем: забунтовал в то время Разин и в нашествии своем на Астрахань, как иные многие вреды сделал, так и суда оныя яко противник всякого добра раззорил и Капитана убил, а прочие ушли в Персиду и оттоль в Индийскую компанию. А двое из них, лекарь Иван Термунт да корабельной плотник и конштапель Карштен Брант, по усмирении бунта возвратились к Москве. И лекарь пристал к доктору Симону Зомеру, а Карштен Брант кормился столярною работою даже до времени Царствования ныне владычествующего Монарха, до которого смотрение Божие, вин ради себе единому ведомых, совершенную сию флота Российского славу отлагало.

И воистину подобный зде видим промысел Божий, каковый видеть было в созидании первого во Иерусалиме храма Господня. Намерен был с великим желанием Давид создать Церьковь оную, но отрекл ему дело тое Бог и отложил сыну его Соломону: Тако и у нас намеренное и начатое корабельное строение от Царя АЛЕКСИЯ не допустил к совершению недоведомый нам Божий совет, но Сыну ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ПЕТРУ Первому судил быти АВТОРОМ дела того.

И хотя намерение отеческое не получило конца своего, однакож достойное оно есть вечного прославления; понеже и довольно нам являет, какового духа был оной Монарх, и от начинания того, аки от доброго семени произошло нынешнее дело морское.

Приходим уже к самому сущего блаженства нашего сказанию и зри читателю, как странным образом и дивным смотрением началось тое и в совершенный поспех возросло.

Сей ныне царствующий Монарх наш [5] Милостивейший, в начале царствования своего, в малом еще лет возрасте великий дух и толикого Государя достойный на себе показуя, се же и природным ему любопытством к показанию достохвальных дел и непреклонною охотою к искусству и действию возымел вину, намерение и начало к великому сему флота морского делу, не от зрения арсеналов и флотов дивных, но от так малаго случая, что никто бы не надеялся, произошло, яко следует.

В некоторое время случилось ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ быть в Измайлове на льняном дворе и гуляя по анбарам, где лежали остатки вещей дому Деда ЕГО Никиты Ивановича Романова, увидел между оными судно некое иностранное и не стерпела любопытная природа миновать оное без испытания, тот час спросил Франца Тимермана (которой тогда при ЕГО ВЕЛИЧЕСТВЕ для учения Геометрии и фортификации жил) что то за Судно? Он сказал, что то бот аглинской. Спросил паки Государь, где его употребляют? сказал Франц: что употребляется при кораблях, для езды и возки. Еще спросил ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО, какое преимущество имеет пред нашими Судами? понеже видел его образом и крепостию лучше наших. Франц ответствовал, что оное ходит на парусах не только что по ветру, но и против ветру. Которое слово в великое ЕГО привело удивление и якобы неимоверно понудило возжелать экспериенции дела того. Спросил МОНАРХ тогож Тимермана, есть ли такой человек, который бы судно то починил и сей ход ему показал? и услышав что есть, великой радости исполнен велел сыскать человека того, а Франц сыскал вышереченного Карштен Бранта (которой при отце ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА призван был из Голландии для делания морских Судов на Каспийское море, как выше сказано).

Ожило тогда семя Царя АЛЕКСЕЯ Михайловича. Карштен Брант во отчаянии звания своего долгое время пребыв и иным уже промыслом жив доселе, над чаяние свое позван к первому искусства своего делу, любохотно починил бот оной, сделал машт и парусы и на реке Яузе при ЕГО ВЕЛИЧЕСТВЕ лавировал, что ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ паче удивительно и зело любо стало.

Кто бы тогда подумал, что охота сия Государева к большому делу произойдет, а не в игрании только юношеском останется; но так собственно от прочих удивителен показался ГОСУДАРЬ Сей, что и юношеския ЕГО играния вменишася в дела важные и в историях написывать достойны явилися. Таковых потех употреблял ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО в детстве своем, которые его и многих при нем благородных сверстников обучали к великим действиям впредь будущим. Потехи ЕГО были строить забавочные крепости, сочинять бои на подобие прямого бою с неприятельми, наступательно и оборонительно, как и помянутой ботик не к детскому только гулянью послужил ему, но подал вину к великому флота строению, каковое уже видим ныне со удивлением.

Но обратимся к начатой повести. Не удоволился ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО смотреть на ход бота оного, но Сам ездить на нем и управлять его потщался. А понеже увидел, что не всегда бот хорошо ворочается, но более упирается в берега, спросил вышереченного Карштен Бранта, для чего так? Он сказал вину того, что узка вода. И тогда велел ГОСУДАРЬ перевесть судно то на Просяной пруд; но и там не много авантажу сыскал; а охота как жажда от часу умножалась. Того ради стал проведывать, где более воды: и объявлено ЕМУ [6] Переславское езеро яко наиближшее. Стало желание полететь бы туда. Но зри, что к походу тому трудность делало. Мать ЕГО приснопамятная, Августейшая Царица Российская, преусердно пекущися о здравии Сыновнем, так наблюдала обращения Его, что аки бы не радела о ЕГО Царской власти: подобне и Сын так поддавал Себя воле Матерней, что аки бы забывал о Царской власти своей. Тут стала трудность: отставить поход к озеру не преклонная охота не попускала; а ехать без воли Матерней, Сыновнее благосердие не велено: а сумнительство было о соизволении ЕЯ ВЕЛИЧЕСТВА на дело, по мнению не безопасное. Что ж было делать? охота, вещь сия глубоко умствующая. Под образом обещания в Троицкой монастырь, выпросил себе поход у Матери Державнейший Сын; от чего является, как горячее в Монархе Сем к общей пользе сердце устроил БОГ.

Когда же увидел Государь довольное езера того пространство, тогда уже и явно просил Матери, чтоб там двор и суда сделать. И тако вышереченной Карштен Брант сделал два малые фрегата да три яхты, на которых ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО несколько лет охоту свою исполнял. Но потом и то показалось мало; и изволил ездить на Кубинское езеро. Там пространство большее, но ради мелкости не угодное. Того ради уже положил свое намерение видеть воду охоте своей равную, то есть прямое море. А сему желанию паки препятствие делала Матерьняя любовь. Многократно возбраняла ему путь сей, яко опасный и многотрудный. Но не такое духа Сыновнего было устремление, чтоб его можно удержать и остановить; и не хотя позволила, что видела быть не пременное. И тако в 1694-м году прибыл ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО к Городу Архангельскому, и оттуду на яхте своей имянуемой Святого Петра, ходил до Поноя с Аглинскими и Голландскими купеческими кораблями, и с одним Голландским конвоем, которым командовал Капитан Иол Иолсен.

Таковым довольным плаванием обрадован был, но не удоволен Государь наш; того ради всю мысль свою уклонил для строения флота. И когда за обиды Татарские учинилась осада Азова, и по том оной счастливо взят, тогда по неизменному своему желанию, не стерпел долго думать о том: скоро к делу принялся. Усмотрено место к корабельному строению угодное на реке Воронеже, под городом того ж имени. Призваны из Голландии мастера, и в 1696 году началось новое в России дело, строение великим иждивением кораблей, галер и прочих судов. И дабы то вечно утвердилось в России, умыслил искусство дела того ввесть в народ свой; и того ради многое число людей благородных послал в Голландию и иные Государства учиться архитектуры и управления корабельнаго.

И что дивнейшее: аки бы устыдился МОНАРХ остаться от подданных своих во оном искусстве, и сам восприял марш в Голландию, и в Амстердаме на Остиндской верьфи вдав себя с прочими волонтирами своими в научение корабельной Архитектуры, в краткое время во оном совершился, что подобало доброму плотнику знать. Потом просил тоя Верьфи Баса Яна Пола, дабы его учил пропорции корабельной, которую ему чрез четыре дни показал. Но понеже в Голландии нет на сие мастерство совершенства геометрическим образом, но точию некоторые принципии, прочее же с долговременной практики, о чем и вышереченной Бас сказал, и что всего на чертеже показать не умеют. Тогда зело ему стало противно, что такой дальной путь для сего восприял, а желаемого конца не достиг. И по нескольких днях прилучилось быть ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ на загородном дворе [7] купца Яна Тесинга в компании, где сидел гораздо не весел, ради вышеписанной причины. Но когда между разговоров спрошен был, для чего так печален? тогда оную причину объявил. В той компании, был един Агличанин, который слыша сие сказал, что у них в Англии сия Архитектура, так в совершенстве, как и другие, и что кратким временем научитися можно. Сие слово, ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО зело обрадовало, по которому немедленно в Англию поехал и там чрез четыре месяца оную науку окончал и при возвращении своем вывез с собою двух корабельных мастеров, Яна Дена да Осипа Ная.

И уже не суетная явилась надежда быть совершенному флоту морскому в России, когда сам Российский МОНАРХ стал корабельным Архитектором, как то вскоре и делом самым показалось. Другое место к строению тому в новосозидаемом Царствующем Граде сем определено, где коликое уже сделано множество кораблей великих и галер и всякого рода регулярных судов, и как преизрядным мастерством, о сем сказывать не потреба; видим вси, радуемся и удивляемся. А понеже флот морский к полезным походам и действиям своим требует Регламента, или устава, без которого и ветры и кормчий всуе; того ради премудрейший МОНАРХ и к сему делу приложил труды свои, ово от своего рассуждения, ово от иностранных Регламентов собрал лучшие в книзе сей регулы. И тако вещественному созданию своему, аки бы животный дух влиял, и от того видим с помощию Божиею изрядные действа во всем Бальтическом море, где многие коробли неприятельские похитил, Шаутбейнахта Шведскаго не обычным счастием с его Эшквадрою пленил и великое Княжество Финляндское завоевал, без которого б сухим путем для неудобности пути, оное всеконечно достать было невозможно. Також и прошлого 1719 году транспортом своим в землю Шведскую, великое оной сокрушение сделав с корыстьми и торжеством возвратился.

Зри уже читателю доброхотный, какую с нами сотворил милость и как дивное о нас явил смотрение свое премилосердый Бог. Во времена древние, в которые доходить может память историческая, не имела Россия флота морского, хотя и могла иметь, есть ли бы мысль о том и попечение было. Настали же лютейшие времена, когда о том ниже мыслить было возможно; а во днех наших преславное сие дело, нам ниже слышанное, из малой вышепомянутой причины, вину и начало приемши, неусыпным тщанием и неистомленным трудолюбием МОНАРХА сего премудрейшего, толикий получило успех. И так дивным и странным образом, что и война сия долгая не сделала остановки ему, и многие иные, как гражданских, так и воинских нужд трудности не учинили препятия.

Прославим Бога тако нас прославившего; и понеже толикую свою милость устроил нам чрез Христа своего, толико его же благодатию умудренного МОНАРХА Нашего ПЕТРА, молися с нами Премилосердому ВЕЛИЧЕСТВУ БОЖИЮ всяк, кто о благополучии Российском не печалует. Да укрепит Господь се, еже сотворил есть нам: то есть, да Самодержца Нашего ПЕТРА Первого сохранит цела и не вредна, побеждающего, и торжествующего во многия лета Его бо долгоденствием, и сие зде описанное, и иная многая дорования Божия, чрез него нам явленная утвердятся и запечатлеются. Аминь.

Текст воспроизведен по изданию: Устав морской // Родина, № 7. 1996

© текст - ??. 1996
© сетевая версия - Тhietmar. 2011
© OCR - Strori. 2011
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Источник. 1996

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info