Великому господину Феодориту архиепискупу Резанскому и Муромскому, и архимаритом, и игуменом, и всему освященному собору, и господам, боярину Феодору Ивановичю Шереметеву с товарыщи, и столником, и стряпчим, и дворяном Московским, и приказным людем, и дворяном и детем боярским из городов, и головам стрелецким, и сотником, и атаманом, и казаком, и стрелцом, и гостем, и торговым и всяких чинов людем, Кирил митрополит Ростовский и Ярославский, и архиепискупы, и епискупы, и весь освященный собор, и бояре, и околничие, и толники, и дворяне Московские, и всяких чинов люди челом бьют. Писали, господа, вы к нам: Апреля в 23 день, пришли к Государю на стан, в село Сватково, с Москвы дворяня и дети боярские, которые ехали к Государю с грамотами и по городом для сбору дворян и детей боярских, Иван Полтев с товарищи, а в роспросе сказали, что их на дороге на Мытищах и на Клязме казаки, переимав, переграбили до нага и саблями секли; да из Дмитрова писали к Государю приказные люди, что приходили в Дмитров на посад воры казаки, и они от них отбились; и дворяне, и дети боярские и посадские люди, покиня город, хотят брести врознь, а по селам и по деревням от воров грабежи и убивства великие; а воеводы, князь Семен Прозоровской да Левонтей Вельяминов, писали Государю на воров же на казаков, которые с ними посланы, что они идучи воруют, бьют и грабят, и из животов пытают, жгут и ломают; а которые атаманы и казаки посланы с вами бити челом Государю, и из тех станиц многие казаки поехали к Москве без государева указу и на дороге проезжих людей грабят и побивают. И, Апреля в 26 день, Государь Царь и Великий Князь Михайло Феодорович всеа Русии и мать его, государыня наша, старица инока Марфа Ивановна, Ефрему митрополиту Казанскому и Свияжскому, и вам властем, и бояром, и околничим, и всяких чинов людем на соборе говорили, с великим гневом и со слезами, что грабежи и убивства на Москве, и по городом, и по дорогам встали воры великие, а крест ему Государю на Москве и в городех всякие люди целовали на том, что ему Государю служити и прямить, и грабежем и убивством на Москве, и по городом и по дорогам не быть, а ныне на Москве, и по дорогам и по городом грабежи и убийства, и за тем Государь Царь и Великий Князь Михайло Феодорович всея Русии и мать его, государыня великая старица инока Марфа Ивановна, к Москве на свой царской престол, от живоначалные Троицы из Сергиева монастыря, итти не хочет, и учинились в великом сумненье, а ваш говорили о том с великим гневом и влачен; и вы прислали к нам о том Чюдовскаго архимарита Аврамья, да Спаса Новаго монастыря архимарита Иосифа, да столников Ивана Петровича Шереметева, и изо всех чинов всяких людей, и вам бы говорити всяким людем, чтоб воров сыскивали и от воровства и от грабежей уняли. И мы, до государевы грамоты и до вашего писма, сведав про воров, которые по дорогам грабят, послали вниз по Москве реке голову Григорья Горим хвостова с сотнею, и голова Григорей Горихвостов ездил но Коломенской дороге до Медвежья броду, и воров не паехал, а после того, сведав по Троецкой дороге воров, послали на них голову Василья Протопопова с товарищи, и Василей приехав сказал, что он воров не наехал же, а которых воров сыскав и поимав приводят к нам, и мы, тем ворам сыскиваи, наказанья велим чинить, смотря по вине, кто чего довелся, и вашу грамоту в соборной и апостолской церкви пречистые Богородицы честнаго и славнаго Ея Успения всем и слух, и атаманом, и казаком и всяким людем чли и говорили с великим укрепленьем и запрещеньем, чтоб на Москве и но дорогам воровства, и убийства и грабежей не было, и за воров бы, кого сыщут, не стояли, и меж себя воров сыскивала, и приводили к нам, и никак бы воров у себя не таили и меж себя но укрывали, чтоб добрым и ворех от Великаго Государя казни и опалы не было, а государской бы приход, на их царской престол, за воровством не замешкался. И атаманы, [1198] господа, и казаки, выслушав грамоту, нам говорили, на чем они Великому Государю Царю и Великому Князю Михаилу Феодоровичю всеа Русии душа свои дали и крест целовали, по тому хотят и совершать, Государю Царю и Великому Князю Михаилу Феодоровичю всеа Русии служить, и головы свои за него Великаго Государя положить, а за воров, которые учнут воровать, никак не стоять; а нам воров велети сыскивати, и наказанье им чинить, и за ними посылки посылать, и воров велеть имать; и они атаманы и казаки меж себя ныне, для болшаго укрепления, велели дву атаманом у одного атамана, через день, его станицы казаков смотреть, и котораго вора сыщут никак его не потаят, тотчас про него скажут; а на Москве, господа, во всех слободах и в казачьих таборех мы велели заказ крепкой учинити, чтоб однолично воровства и корчем не было нигде, и объезжих, господа, голов для того по улицам росписали, чтоб во всем было береженье великое, и воровства б, и грабежей и убийства никакого не было, а к Государю Царю и Великому Князю Михаилу Феодоровичю всеа Русии и к матери его, государыне великой старице иноке Марфе Ивановне, отпустили мы с Москвы бояр князя Ивана Михайловича Воротынскаго да Василья Петровича Морозова, да околничаго князя Данила Ивановича Мезецкаго, да дьяка Андрея Иванова и изо всяких чинов людей, и велели им с вами бити челом и молити Государя Царя и Великаго Князя Михаила Феодоровича всеа Русии и матерь его, государыню великую старицу иноку Марфу Ивановну, чтоб над нами [1199] милость показали, походам своим царским, на свой царской престол, и царствующий град Москву не за мешкал, шел на свой царской престол к Москве вскоре; и как бояря, князь Иван Михайлович Воротынской и Василей Петрович Морозов, и околничей князь Данило Иванович Мезецкой и изо всяких чинов люди к вам приедут, и вам бы, господа, с ними вместе Государю Царю и Великому Князю Михаилу Феодоровичю всеа Русии и матери его, государыне старице Марфе Ивановне бити челом и молити, чтоб над нами надо всеми милость свою [1200] показали, походом своим царским, на свой царской престол, в царствующий град Москву не замешкал, шел на свой царской престол вскоре, чтоб его государским приходом все мы от многих своих бед и скорбей радостная восприяли, а что к вам государская милость будет, и вам бы, господа, к вам отписать.

Черновой отпуск писан столбцом на десяти листках. На оборот написано: С столником с Иваном Шереметевым.