№ 223
П. А. Кикину, 12 июля 1825
П. А. КИКИНУ
Тифлис, 12 июля 1825
Любезный и редкий брат! Давно слухи, что ты на водах и не было известия верного, но письмо от 21-го июня, вице-губернатором доставленное, весьма однако же медленно, удостоверило наконец, что воды наши напояют* (Так в оригинале.) существо редкое. Досадую, что проклятые дела меня здесь удерживают и что я уже не с вами. Еще более досадно будет, если только пред самым отъездом вас застану.
Благодарю за Воейкова, который уведомляет меня о благосклонном приеме ему, тобою сделанном, и о ласках, которых его удостоил. Справедливо заметил благороднейшие его свойства, и мы все таковым его знаем. Не знаю, почему не понравились тебе другие. Они имеют также хорошие стороны, хотя во многом не похожи на Воейкова.
Познакомься с Ребровым. Несмотря на странности человека без воспитания, ты найдешь в нем хороший, основательный ум и лучшие о крае сведения. Это живой архив. Догадываюсь, что Устимовича ты уподобляешь Тимковскому, но между ними есть разница. Первый не имеет тех гнусных свойств неблагодарности, которыми повсюду отличается последний. Впрочем, мне надобен человек, для службы годный, хотя бы ко мне и не имел большой нежности.
Устимович способен, и в должности мудрено быть усерднее. Нагибин флегма и не скоро понравится, но достоин уважения честностью правил. Сей выигрывает, когда короче узнают его!
Читал письмо твое к Роману Ивановичу 1 и удивляюсь не у места употребленному тобою выражению: «Славны бубны за горами» 2.
Кто прославлял их? Не у нас ли в любезном отечестве намерения и действия не могут быть представляемы в виде только противном, но по произволу, даже и в преступном? Не вы ли, господа, близкие Государю, в состоянии смирить клевету, чтобы она не раздирала невинного, и отвратить поражающие [362] его удары? Славу составляет общее мнение, у нас нет его и смеют ли обнаружить мнение, вопреки желания сильных?
Меня, кажется, давно уже предали порицанию, и если б я был лучше того, что я в самом деле, то тщетно было бы мое рвение! Нет в нас ничего славного, но принадлежит справедливое уважение терпению нашему, ибо мы без надежды на воззрение употребляем все усилия и все те способности, которые даны нам. Это истинный героизм!
Почему всюду не употребляете вы способнейших, вы, творцы существ необыкновенных, столько ими избыточествующие? Что может укрыться от прозорливости вашей всеобъемлющей?
Увидимся -поговорим! Прощай! Верный Ермолов.
Обеим сестрам мое искреннейшее почтение
Русская старина. 1872. Т. 6. С. 521-522.
Комментарии
1. Р. И. фон дер Ховен.
2. «Славны бубны за горами»-русская пословица. О. Михайлов в книге «Генерал Ермолов» интерпретирует эту пословицу, употребленную в отношении А. П. Ермолова, следующим образом: «Придворные клеветники и завистники судачили, что ермоловская слава-это «славны бубны за горами», что в управлении его много произвола, что военные его подвиги-сущий дым: с нестройной толпой горцев всегда можно справиться. Дипломаты и крупные чиновники повторяли, будто Ермолов сознательно вызвал войну с Персией, чтобы стяжать себе еще большую популярность, что он окружил себя слепо преданными людьми, которые трубят о его достоинствах, а сами совершают злоупотребления. Плац-парадные генералы, любители шагистики и «палочек» твердили, что он-де распустил войска, что среди солдат нет порядка службы, выправки и даже дисциплины. По рукам в Петербурге ходила карикатура, изображающая кавказского солдата-в изодранном мундире нараспашку, в синих холщовых широких шароварах, заправленных в сапоги, в черкесской папахе, с маленьким котелком сбоку и с корзинкой вместо манерки. Одну из таких карикатур не замедлили подбросить и Ермолову» (Михайлов О. Генерал Ермолов. М., 1983. С 39).