№ 117
А. А. Закревскому, 20 декабря 1820
А. А. ЗАКРЕВСКОМУ
Тифлис, 20 декабря 1820*
* Пометы А. А. Закревского: «Получ[ено] 8 генваря», «К сведению».
Недавно весьма писал я к тебе, почтеннейший Арсений Андреевич, но как отправляется фельдъегерь, не должен пропустить случая и еще пишу.
Не поздравить ли тебя после 12-го числа, дня радостного? И по сердцу было бы для меня приятно и по трудам твоим и заслугам справедливо! Вижу повсюду щедрые награды, а трудов более твоих нет! Надеюсь и приеду к тебе радоваться. Ты в пользу свою имеешь общее мнение и твои одни успехи не возбуждают зависти.
Доволен я чрезвычайно, что моего Горчакова 1 произвели в генерал-майоры. Я поспешил представлением, ибо, кажется, уже произведены некоторые с меньшим старшинством. Он офицер достойный, и новое место его открыло в нем способности, которых я не подозревал в такой степени. Он со временем будет весьма полезным службе.
Из приказов вижу я еще какую-то историю в гвардейской артиллерии против полковника Давыдова и нескольких офицеров наказанными. Какие неприятные и досадные происшествия! Как начальники не умеют сыскать в своих подчиненных, чтобы они берегли их? Даже в армейских полках, где, конечно, быть не может такого выбора офицеров, но подобные редко встречаются случаи. Присылайте виновных ко мне, у меня молодые люди не шалят, а многие, может быть, и поправят свои ошибки службою.
Нетерпеливо желаю, почтеннейший брат, к вам ехать, навезу дела кучу, и если вас мало буду пилить, то министрам не без хлопот со мною будет.
Правду не раз писал ты ко мне, что необходимо нужно мне приехать в Петербург. Меня одно страшит, что без всякой нужды долго меня задержат, а здесь и дела много и не хорошо, чтобы отсутствие мое было продолжительно. Бога благодаря, начинает у меня многое приходить в тот вид, от коего можно ожидать пользы и вновь необходимо строгое наблюдение, а здесь верят все, что я человек весьма страшный и от моего здесь пребывания многие обучаются быть покойными.
Еще повторю мою просьбу, чтобы предупредил ты о моем приезде. Не знаю, почему думаю я, что на меня рассердятся, что пользуюсь позволением прошлого года и не просил нового позволения. Во-первых, надобно сего избежать, а потом совокупно станем работать, чтобы не подумали, что я приехал похлопотать о чем-нибудь в свою пользу. Тебе, как истинному другу, и прежде сказал, что, будучи совершенно моим положением доволен, я ничего не могу желать.
Поздравь от меня Красоту с производством в полковники, но горе мне, если не найду его в Петербурге Он чудесный комиссионер, а как я намерен быть отчаянным щеголем, то я без него пропал, и разные проекты останутся без исполнения.
Напомни, сделай милость, Кикину о деле брата моего Каховского, он знает, что надобно и даже хорошо бы сделал, если бы сказал о нем министру финансов. Если сам я просить буду, могу испортить. [246]
Мадатов наш возвратился из Ширванской провинции и едва не умер; теперь понемногу поправляется. Стал менее разводить руками, но зато чудесно говорит по-русски. В отчаянии, что нет решения по представлению моему о карабахском его имении, и я сам удивляюсь, что нет никакого ответа. Вели ловким образом разведать, что происходит по сему делу, или попало оно в омут? Жаль, что ему отказывают, а то бы много мне способствовало проложить путь к бегству последнему мерзавцу хану, каковых, сколько возможно скорее, надобно избавиться.
Лично лучше объясню тебе, какие здесь в короткое время произошли большие перемены, и я понемногу подбираю разные земельки в казенное управление, что и народ вскоре сделает довольным нами и доход казны знатно умножается. Надеюсь, что начальство должно быть сим довольно, ибо прежнею методою долго бы до того не достигнуть!
Представь мое совершеннейшее почтение ее превосходительству Аграфене Федоровне. Прощай!
Верный по смерть А. Ермолов.
РГИА Ф. 660. Оп. 1. Д. 112. Л. 67-68.
Комментарии
1. П. Д. Горчаков.