СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

Посольская книга по связям России с Англией 1613-1614 гг.
М., Институт истории СССР АН СССР, 1979. 244 с. Тираж 300 (Под редакцией и с предисловием доктора исторических наук, профессора В. И. Буганова. Подготовка текста и вступительная статья Н. М. Рогожина.);

Посольская книга по связям России с Ногайской ордой 1489-1508 гг.
М., Институт истории СССР АН СССР, 1984. 100 с. Тираж 500 (Редколлегия: В. И. Буганов (ответственный редактор), М. И. Автократова. Подготовка текста и вступительная статья М. П. Лукичева и Н. М. Рогожина.).

В последние годы Институт истории СССР АН СССР предпринял публикацию русских посольских книг — ценнейших памятников истории конца XV-XVII вв. Этой работе всемерно содействует ЦГАДА, в план подготовки изданий которого включен «Каталог посольских книг» (выпуск в свет намечен на 1987 г.). Посольские книги являются сборниками различных внешнеполитических документов (в основном копий), среди которых выделяются отчеты русских дипломатов — статейные списки. Публикация посольских книг намечалась еще в XVIII в.: наиболее известны издания Н. Н. Бантыш-Каменского, Русского исторического общества, в советское время изданы некоторые статейные списки в книге «Путешествия русских послов XVI-XVII вв.» под ред. академика Д. С. Лихачева. Однако из 766 сохранившихся книг (все они находятся в фондах ЦГАДА) опубликована лишь незначительная часть. Более всего известны посольские книги конца XV — начала XVII в.: по подсчетам Н. М. Рогожина из 93 книг этого периода издано полностью или частично 36, книги XVII в. опубликованы в гораздо меньшей степени. Поэтому каждая из публикаций этих замечательных источников становится заметным событием в исторической науке.

Первые посольские книги были составлены во второй половине XV в. В их числе и книга по связям России с Ногайской ордой. Посольские книги времени Ивана III — большая редкость. До наших дней дошли лишь четыре: кроме «ногайской» — книги по связям России с Империей, Польшей и Крымом. Все они были уже изданы в XIX в., но с существенными недостатками. Так, «ногайская» книга передана в «Сборнике Русского исторического общества» не только с пропусками отдельных слов, но и вперемежку с материалами по связям с Крымом и Турцией. Таким образом, перед нами первая публикация этого источника в том виде, в котором он дошел до наших дней (не совсем, правда, понятно, почему из всех древнейших книг для переиздания выбрана прежде всего «ногайская» книга).

Как известно, восточное направление было в числе важных во внешней политике Ивана III. После окончательной ликвидации золотоордынского ига в 1480 г. на востоке России [77] по-прежнему сохранялась серьезная опасность со стороны Казанского, Астраханского ханств, Большой и Малой Ногайских орд. Среди сохранившихся источников времени Ивана III опубликованная посольская книга в наибольшей степени отражает историю взаимоотношений России с ногайскими правителями, а также с казанскими и астраханскими ханами в конце XV — начале XVI в. В книге содержится, в частности, ценный материал, характеризующий процесс усиления влияния России на ногайские орды, позицию русского правительства в ногайско-казанских отношениях.

Это древнейшая из 12 сохранившихся «ногайских» книг и одна из древнейших посольских книг вообще. Отсюда ее ценность для изучения процесса складывания посольских книг как особого вида дипломатической документации. По сравнению с такими же источниками второй половины XVI — начала XVII в., в древнейших посольских книгах записи о приеме и отпуске послов, об обмене дипломатическими документами, изложение их содержания напоминают летописные известия. Кроме того, в «ногайской» посольской книге еще нет статейных списков русских послов. И все-таки она достаточно убедительно свидетельствует о том, что к концу XV в. в России уже сложилась и определенная практика ведения посольских документов и свои принципы организации дипломатической службы.

Старейшая «ногайская» книга содержит не только оригинальный исторический, но и лингвистический материал. Так, филологов могут заинтересовать в ней прежде всего приемы передачи устной речи ногайских послов, а также особенности перевода ногайских грамот на русский язык с сохранением колорита восточной речи (к примеру: «Из дальние земли ближнию мыслью от Ян Магметя мурзы Василью князю много много поклон», л. 53).

Таким образом, небольшая по объему опубликованная посольская книга может привлечь к себе внимание специалистов разных гуманитарных наук.

«Посольская книга по связям России с Англией 1613-1614 гг.» была подготовлена к печати Н. М. Рогожиным, он же написал вступительную статью к ней и составил указатели. Эта книга содержит материалы посольства дворянина А. И. Зюзина и дьяка А. Г. Витовтова. В июне 1613 г. они были направлены к английскому королю Якову I для официального объявления о вступлении на российский престол царя Михаила Романова, с информацией о «Смуте», а также с просьбой об оказании военной помощи против интервентов. С той же целью, в 1613 г. русское правительство направило еще 8 посольств в различные европейские и азиатские страны. В результате этих дипломатических миссий в Посольском приказе сложились книги, которые можно рассматривать как единый комплекс источников о событиях начала XVII в.

Опубликованная впервые «английская» посольская книга (хранится в ЦГАДА под № 3) — одна из наиболее содержательных и в то же время типичная для этой группы книг. Особое место в ней занимают сведения по истории России: характеризуется политическое положение государства к моменту избрания на престол царя Михаила (в наказе послам и в их ответах на вопросы английских представителей); русская дипломатическая служба в ответственный период ее возрождения сразу же после освобождения Москвы от интервентов (такие сведения — в переписке Посольского приказа с воеводами). Как и в других посольских книгах XVII в. оригинален по содержанию статейный список — посольский отчет. Интересен в нем рассказ русских послов, переданный со слов английских приставов, о так называемом «Пороховом заговоре» 1607 г. — неудавшемся покушении на короля Якова I сторонников римского папы; привлекательно красочное описание церемонии выборов лондонского лорд-мэра, аудиенции послов у английского короля.

Любопытно проследить направленность внимания послов. В соответствии с наказом, прежде всего их интересует любая информация о межгосударственных отношениях, особенно тех стран, с которыми активно соприкасалась внешняя политика России. Так, еще по пути в Англию, находясь в Архангельске, послы расспрашивали английских купцов о взаимоотношениях шведского, датского и английского королей. Детально описаны в статейном списке и все случаи оказания чести царю и послам. Чрезвычайная щепетильность русских послов в этих вопросах, как известно, была традиционной, но особое значение она приобретала в трудный период становления на российском престоле новой династии. В стремлении сохранить дружественные отношения с восточным соседом, явно желая польстить русским послам, английские дипломаты неоднократно заявляли им, что «никому таково никоторых государств послом, никаким иноземцом такие чести не бывало». Помимо «служебного» интереса, продиктованного наказом, послов заинтересовало также и то, что в Англии даже в сельской местности все здания каменные ¹, и то, как устроены крепостные сооружения близ г. Грейвзенда; послы отмечают необычные или поразившие их события и факты, например, посадку на мель и снятие с нее посольского корабля близ английского г. Грейт-Ярмута, рассказ Джона Мерика о набегах пиратов («гулящих лотров»), которые даже «в реку Темзь входят» и т. п.

Статейному списку присущ стиль делового отчета и путевого дневника. Поэтому, наряду с детальным описанием английского придворного этикета, всех тонкостей переговоров, можно встретить страницы повествования, наполненные драматизмом, например, рассказ о морском путешествии, о «Пороховом заговоре». Язык списка лаконичен и бесхитростен. Под пером русского приказного человека английский король превращается в Якова Ондреевича, а Томас Смит — в «королевского величества ближние думы окольничего Томаса Фомича Смита».

К сожалению, статейный список сохранился неполностью. Он, а также вся посольская [78] книга, обрывается на описании второй встречи послов с королем. В этой связи можно отметить, что в XVII в. состав данной посольской книги был иной. Помимо материалов посольства Зюзина и Витовтова, в нее входили также документы поездки в Англию в 1614-1615 гг. разрядного подьячего И. К. Грязева (будущего думного посольского дьяка). Об этом свидетельствуют описи архива Посольского приказа 1626 и 1673 гг. Скорее всего утрата последней части посольской книги случилась в XVIII в., так как в конце этого столетия книга была описана с замечанием: «Конца нет» (см. рецензируемую книгу, с. 20). Отсутствие концовки снижает ценность статейного миска как источника. Поэтому в данной публикации, пожалуй, большую источниковедческую ценность имеет наказ послам, с которого начинается посольская книга.

Значение наказа Зюзину и Витовтову, также как и других наказов восьми посольствам 1613 г., прежде всего в том, что в них и в царских грамотах к соседним монархам впервые была сформулирована официальная концепция «Смуты». Об этом пишет во вступительной статье Н. М. Рогожин. Он провел обстоятельный источниковедческий анализ наказа. Сравнив его с наказом Д. Г. Оладьину, оправленному к польскому королю в марте 1613 г., сразу же после избрания царем М. Романова, Н. М. Рогожин выявил сходство идеологической направленности и хронологической последовательности обоих документов и попытался установить источник, на основании которого наказы были составлены (им признается грамота Д. М. Пожарского, посланная еще в июне 1612 г. императору Рудольфу II). Следует добавить, что материалы посольства Оладьина (наказы и царская грамота) были использованы также для составления исторического введения Утвержденной грамоты 1613 г. об избрании царем Михаила Федоровича, а затем, вместе с другими дипломатическими документами 1613-1615 гг., в том числе с материалами посольства Зюзина и Витовтова, отразились в Новом летописце 1630 г., в котором правительственная концепция истории «Смутного времени» нашла свое наиболее полное выражение, предопределив идейную направленность всей последующей официальной историографии данной проблемы. На это в свое время обратил внимание Л. В. Черепнин ².

Несомненное достоинство публикации в том, что посольская книга впервые дополнена ее первоисточником — английскими делами за 1613-1614 гг. (столбец № 48). Все разночтения между книгой и столбцом переданы в подстрочных примечаниях. Во вступительной статье Н. М. Рогожин дает подробное археографическое и палеографическое описание не только посольской книги, но и ее источника, приводит сравнительный анализ двух рукописей, попутно делает ряд ценных замечаний о практике подготовки документов для посольства и методике составления посольских книг. Таким образом, вступительная статья представляет собой самостоятельное и интересное исследование дипломатических источников первых лет царствования М. Романова.

Публикации «английской» и «ногайской» посольских книг выполнены на высоком научном уровне. Справочный аппарат обоих изданий состоит из подстрочных примечаний, в которых отмечены все особенности текстов, а также именного и географического указателей. Они составлены в целом хорошо, но не безупречно. Так, в «английской» посольской книге. Яков I часто называется русскими послами Яковом Ондреевичем, однако в указателе он значится лишь только как Яков I (Якуб). В тексте «ногайской» книги отмечены «Филиповы дети Елбугина, Федьком зовут... а другово Мелехом зовут» (л. 42 об.), но в именном указателе они почему-то записаны без какого-либо пояснения как Лех, Филипов Лех, Филипов Федор. В географическом указателе к «ногайской» книге отмечена река Аикун Казылар, хотя в тексте на л. 3 говорится о том, что мурза Муса кочует «вверх по Аику (видимо «Яику». — В. Г.) на Кызылдаре». В географическом указателе к «английской» книге неправильно идентифицированы некоторые английские города: Харвич определен как Гарвич, Ярмонка как Ярмоус; их настоящие названия Харидж и Грейт-Ярмут.

В заключение несколько сожалений в связи с рецензируемыми книгами. Во-первых, их обедняет отсутствие примечаний по содержанию, во-вторых, большое количество иностранных малоизвестных терминов посольских книг диктует необходимость их пояснений, и последнее, ставшее уже традиционным, сожаление — ни способ издания (ротапринт), ни тираж (300 и 500 экз.) явно не соответствуют ни высокому научному уровню работы публикаторов, ни степени значимости опубликованных источников в кругу памятников прошлого нашего Отечества. Издание посольских книг, успешно начатое под руководством В. И. Буганова, должно быть продолжено и обязательно массовым тиражом.

В. И. ГАЛЬЦОВ,
кандидат исторических наук, доцент

Комментарии

1. В конце XVIII в. на это же обращает внимание Н. М. Карамзин: «Англия есть кирпичное царство; и в городе и в деревнях все домы из кирпичей, покрыты черепицею и некрашенные» (Карамзин Н. М. Письма русского путешественника. М., 1980, с. 446).

2. Черепнин Л. В. «Смута» и историография XVII века (Из истории древнерусского летописания). — В кн.: Исторические записки, т. 14. М., 1945, с. 86-91.