III.

Донесение российского консула в Куаньченцзы.

Отчет о торговле в Маньчжурии за 1915 год.

Сведения о торговообороте Маньчжурии в 1915 году по отношению к ввозу и вывозу 1 товаров через речные, морские и пограничные пункты могут быть сведены к следующим.

Общая стоимость товаров, в ланах, ввезенных и вывезенных через Айгун, Сансин (включая Лахасусу), станции Маньчжурия, Харбин, станции Пограничная, Хунчунь, Лун-цзин-цунь, Аньдун, Дайрен и Инкоу, достигает 202.032.949 таможенных лан, превышая оборот 1914 года (192.553.750 лан) на 9.481.119 лан.

Вывезено из заграницы на 57.507.189 лан, менее 1914 года (68.607.457 лан) — на 11.100.268 лан.

Ввезено из китайских портов на 41.869.098 лан, более 1914 года (35.726.978 лан) на 6.142.120 лан.

Вывезено за границу через те же пункты [17] Маньчжурии на 65.624.259 лань, менее чем в 1914 году (66.289.185 лан) на 664.926 лан.

Вывезено в китайские порты на 36.994.733 лана, более чем в 1914 году (21.937.042 лана) на 15.057.691 лан.

Уменьшение общего оборота показали: Айгун, Сансин, станции Маньчжурия, Харбин, Хунчунь, Лун-цзин-цунь, т. е., за исключением станции Пограничной, все находящиеся в северной Маньчжурии.

Ввоз из за границы понизился через все порты, кроме Аньдуна.

Ввоз из портов Китая понизился во всех пунктах кроме Харбина (незначительное увеличение), Аньдуна, Дайрена и Инкоу. Наибольший рост ввоза из портов Китая наблюдается через Дайрен, давая 16.851.350 таможенных лан стоимости, против 9.002.518 лан в 1914 году, т. е. почти удвоился.

Вывоз за границу возрос из станции Маньчжурия (незначительно), станции Пограничная, Лун-цзин-цунь, Аньдун. Значительно уменьшился из Харбина и Дайрена.

Вывоз в китайские порты возрос значительно из Аньдуна, Дайрена и Инкоу.

Эти весьма существенные изменения в ходе торговой жизни страны объясняются целым рядом причин, из коих главные — климатические, европейская война, международное положение Китая, железнодорожная политика. [18]

В климатическом отношении 1915 год был неудачен.

В Северной Маньчжурии обильные снега не дали ожидаемых благоприятных результатов для земледелия, вызвав совместно с сильными весенними дождями большое поднятие речных вод и наводнения. В Хунчунском округе снег выпал в апреле, и земля не оттаяла до средины мая. В средней Маньчжурии начавшиеся раннею весною дожди продолжались почти беспрерывно все лето. Первая половина августа была необычно холодна. Низкие места вдоль течения рек Сунгари, Ляо и Ялу, а также более мелких, были затоплены. Около 2.000 семейств в отчаянии выселелись из своих деревень в Хунчунском крае, новые колонисты расположившиеся в районе Бодунэ, отодвинулись далее внутрь страны во вновь открываемые места в Тао-нань-фуском Даотинстве, которому предсказывается в этом отношении завидная будущность. Только в половине августа хлеба несколько оправились. Особенно пострадали гаолян и просо.

Как страна земледельческая, Маньчжурия вывозит, главным образом, зерновые продукты в сыром виде, подвергшиеся обработке — муку и бобовое масло, вырабатываемые попутно высевки и бобовые жмыхи. Домашнее хозяйство дает откормленный рогатый скот, свиней, куриц и яйца. Однако для экспорта местного мяса не хватает, и значительные количества скота [19] пригоняются из Внутренней Монголии. На экспорт работает бойня в Куаньченцзы, на которой было убито в 1915 году 15.292 головы рогатого скота и 4.103 свиней.

Следующее место в экспорте занимают: каменный уголь, лесные материалы и шелк от диких червей, меха, лекарства и проч.

Европейская война отразилась на маньчжурской торговле прежде всего совершенным прекращением ввоза из Австрии и Германии. Ввоз из России затруднился перегруженностью железной дороги и отвлечением рабочих от фабрик, из Франции и Англии — дороговизною и опасностью морского плавания. Таким образом поле, в значительной степени, было предоставлено Японии и Америке. Проникновению товаров последней в Северную Маньчжурию отчасти, повидимому, помогли харбинские коммерсанты, выписывавшие ранее товары почти исключительно из Германии. За закрытием границ последней, они обратились в Северную Америку. Сначала такие запросы были встречены с полным недоверием, но затем сношения завязались не только с русскими мелкими фирмами, но и китайскими, а также появились коммивояжеры.

Знание дела, упорство и национальная гордость, с которою японцы систематически стараются распространить всюду именно свои продукты вызывают полное уважение. Мнение, что товары эти все безусловно плохи, совершенно [20] ошибочно. Негодны те, которые являются подделкой соответствующих русских или западно-европейских продуктов, но там, где идет честное стремление выработать образец, применительно к требованиям рынка, заметен успех. Дешевка остается, как и всюду, для употребления мало пригодной.

На рынке замечался не только недовоз товаров, прибывших из Западной Европы, но и вывоз их обратно и в Россию. Вследствие чего все крайне вздорожало. Создалась особая система разыскивания нужных товаров, ранее ввезенных в страну, и извлечение их из темных углов. Быстрая осведомленность и приспособляемость китайских коммерсантов к положению рынка поражает наблюдателя.

Другим следствием войны явилось обесценение рубля. Прилагаемая таблица показывает что с 135 за 100 лан рубль упал в декабре 1915 года до 199. Следует заметить, что выгода из этого была извлечена экспортерами, чему способствовали и низкие цены на рынке. В обычное время японский золотой иен стоял, ниже рубля, около 97 коп.

В 1915 году соотношение изменилось, что видно из следующей таблицы курса рубля и местной денежной единицы — дяо.

В это время отношение дяо к золотому иену соответствовало курсу иена к рублю.

Такое положение рынка повело к увеличению обращения в Маньчжурии золотых банкнот Иокахама-Списи и Корейского банков, общее количество коих, повидимому, превысило число находящихся в обращении серебряных банкнот. Паралельно шло установление цен в иенах на японские хлопчатобумажные товары, сахар и спички. Курс серебра был низок и потому выгоден экспортерам, к концу года он поднялся, чем способствовал оживлению импортной торговли. Банки в Южной Маньчжурии расширили свою деятельность. В Дайрене Сэвингс Банк увеличил свой капитал с 100.000 до 500.000 золотых иен. Чжен-лун Банк увеличил свой капитал на 2.000.000 Иен и открыл свое отделение в Тяньцзине. Корейский Банк к своим отделениям в Дайрене, Мукдене, Аньдуне, Сыпигае и Чанчуне прибавил агентство в Кайюне. В ближайшем времени этот банк открывает отделение в Харбине. В течение отчетного года продолжалось обесценение [22] китайских серебряных долларовых банкнот. Неоднократно издававшиеся распоряжения с запрещением вывоза разменного серебра мало помогали. Для освещения положения нужно прибавить, что в Мукден по Южно-Маньчжурской железной дороге прибыло серебряных монет на 5.965.073 иен, а было вывезено — на 12.487.364 иена. Вывоз серебряной монеты из Маньчжурии в Дайрен за последние 5 лет был следующий:

Уменьшение вывоза в 1915 году объясняется, главным образом, если не исключительно, борьбою с ним китайских властей. Неизвестные в прежние годы банкноты, заменяющие разменное серебро, стали обычным явлением. Отмечена скупка и медной монеты, которая также плавится для поделок и экспорта. При таких условиях установить прочное обращение очень трудно.

Счастливо создавшееся положение рынка не было в полной мере использовано японскими торговыми кругами в 1915 году, благодаря причинам политического характера. Задолго до предъявления ультиматума 7-го мая, наблюдалось выселение из внутренней страны к крупным железнодорожным станциям, а затем и [23] выезд в Дайрен. Все сделки приостановились. 9-го мая ультиматум был принят Китаем, но началось китайское патриотическое движение, сопровождавшееся бойкотом японских товаров. Только к концу августа восстановился нормальный порядок. Японская торговля серьезно пострадала, но затем ожила. Главным путем проникновения японских товаров в Маньчжурию со времени русско-японской войны был город Дайрен. В предыдущем торговом отчете было отмечено возникновение совершенно искуственной конкуренции между Корейской и Южно-Маньчжурской железными дорогами, причем первая при содействии правительственных железных дорог установлением низких тарифов стремилась отвлечь грузы из Японии от Дайрена на Аньдун. Тенденция эта наблюдалась и в 1915 году; результаты ее видны из прилагаемых таблицах. Для пояснения можно указать действие этой системы, например, по отношению ввоза японских хлопчатобумажных товаров, коих было ввезено в Дайрен следующее количество.

Количество морских судов, посетивших южные порты уменьшилось, фрахты чрезвычайно возрасли. Прямой экспорт в Европу был затруднителен. Береговой экспорт однако процветал, благодаря дурному урожаю бобов в долине Янцзы в 1914 году. Увеличение вывоза в Голландские колонии объясняется частью недостатком ввоза пищевых продуктов из Америки, частью же дальнейшим вывозом в Европу. Экспорт бобовых жмыхов из Дайрена достиг 10.000.000 пикулей, превысив 1914 год на 2.000 000 пикулей. Взаимоотношение в снабжении Южной Маньчжурии через северные порты и Северной — через южные демонстрируется прилагаемой таблицей. Как и в прежние годы южные порты играли доминирующую роль, которая приобретает все большее значение в установлении экономического влияния в стране. [25]

Обороты торговли через морские таможни в 1909-1915 г.г.

Текст воспроизведен по изданию: Донесение российского консула в Куаньченцзы // Донесения императорских российских консульских представителей за границей по торгово-промышленным вопросам, № 6. 1917

© текст - ??. 1917
© сетевая версия - Тhietmar. 2019
© OCR - Иванов А. 2019
© дизайн - Войтехович А. 2001
© ДИКП. 1917

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info